ОТ СОСТАВИТЕЛЯ / СКУЧНОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ

Выставка "Очная Ставка ленинградских карикатуристов в Петербурге" подводит итоговую черту под более чем двадцатилетней деятельностью творческого объединения "Ленинградский клуб карикатуристов" (ЛКК). История клуба начиналась в семидесятых годах, когда в журнале "Аврора" появилась рубрика СЛОН (Смех - Лекарство От Недугов), под которой молодые карикатуристы публиковали свои юмористические рисунки "без слов". Это были просто смешные рисунки, не нуждающиеся в словесных пояснениях, одним из главных персонажей которых было симпатичное животное - слон.

Молодые художники, группировавшиеся вокруг СЛОНа, среди которых были В. Богорад, Г. Светозаров, Д.Майстренко, А. Фельдштейн и "нерисующий художник", идеолог и теоретик "новой волны" в карикатуре М. Кузьмин стали инициаторами создания ЛКК.

Первая же крупная акция, организованная членами ЛКК встретила неприятие со стороны властей. В 1974 году в Москве и Ленинграде готовилась большая выставка карикатуры "новой волны" с широким международным участием. М. Кузьмин преодолевая "железный занавес" вёл переписку с зарубежными коллегами. Среди откликнувшихся на призыв и приславших свои работы для участия в выставке были такие мастера как Жак-Арман Кардон и Рональд Сёрль из Франции, Ганс-Георг Раух и Адольф Борн из Германии, Мирослав Барток и Иржи Слива из Чехословакии, Анджей Млечко из Польши. День открытия большой международной выставки стол и днем её закрытия. В дальнейшем, ситуация, при которой вернисаж тут же превращался в поминки, неоднократно повторялась...

Если аббревиатура "СЛОН", по-видимому, случайно совпадала с другой аббревиатурой (Соловецкий Лагерь Особого Назначения), то враждебное отношение власти к деятельности ЛКК не было случайным. Направление, выбранное молодыми карикатуристами, оказалось недопустимой в те годы альтернативой официальной карикатуре, монопольно господствовавшей на страницах партийного журнала "Крокодил" и в агит-плакатиках опекаемого властями ленинградского "Боевого карандаша". Советская официозная карикатура имело агрессивно-сатирический характер. Власти рассматривали её как эффективное оружие в борьбе с "идеологическими врагами" и с "отдельными недостатками, ещё встречающимися в нашем обществе". Рисунки должны были быть прямолинейными и недвусмысленными. Как правило они являлись иллюстрациями к осуждающим или морализующим текстам.

Карикатуристы "новой волны" сознательно отказались от пояснительных слов, стремясь выразить содержание только средствами графики, максимально повысить смысловую ёмкость рисунка. Сатира перестала для них быть целью и оправданием карикатуры. Не критика, о философское осмысление мира и самих себя в этом мире стали основной творческой задачей членов ЛКК. Дистанцируясь от официозной карикатуры члены ЛКК, для обозначения своего жанра, ввели в оборот принятый во всем мире термин "картун"(англ. cartoon), означающий вид неангажированной карикатуры тяготеющей к вечным темам, своего рода графической притчи, в отличие от "эдиториэл"(editorial) -заказной тенденциозной карикатуры на злобу дня.

Экзистенциальная проблематика, расчёт на думающего зрителя, интерес к таким запретным темам, как эротика и чёрный юмор - всё это настораживало партийных чиновников от культуры, усматривавших в творчестве членов ЛКК инакомыслие, которое, как известно, было наказуемо. Имея ограниченные возможности показывать свои работы в Ленинграде, члены ЛКК, тем не менее,

активно заявляли о себе за рубежом, где их имена стали известными. Ими завоёваны десятки призов на престижных конкурсах картун-карикaтуры, проводимых в Канаде(Монреаль), в Италии (Бордигера.Толентинр, Тренто Маростика), в Турции (Стамбул и Акшехир), в Бельгии (Кнокке-Хейст, Беринген), в Югославии (Скопье, Сараево, Новы Сад), в Польше (Легница), в Болгарии прошли две персональные выставки Виктора Богорада, в Венеции выставка Марины Бондаренко.

Помимо многочисленных публикаций в зарубежных сборниках и каталогах, в ГДР было издано три монографических сборника В. Богорада. В 1989 году в издательстве "Ойленшпигель" (ГДР) вышел альманах ленинградской карикатуры. А в Ленинграде ходили по рукам самиздатовские сборники, отпечатанные членами клуба подпольно на ксероксе. Во истину - нет пророка в своём отечестве!

В 1984 году члены ЛКК подготовили и открыли в залах Ленинградского Дворца Молодёжи большую всесоюзную выставку картун - карикатуры, посвящённую десятилетию клуба. И по устоявшейся традиции, она была запрещена в тот же день.

 

История ЛКК - это не только история борьбы за право творить, это и уникальный

опыт подготовки профессиональных кaрикатуристов. Ни одно художественное учебное заведение не готовит (и не может готовить) карикатуристов. Чувству юмора невозможно научить, его можно только развивать. Тактичное и благожелательное отношение к начинающим со стороны ветеранов создали в ЛКК благоприятный психологический климат, способствовавший формированию творческих индивидуальностей. ЛКК стал школой профессионального мастерства для многих карикатуристов.

На еженедельных заседаниях клуба проводились так называемые "блиц -турниры". Участникам задавалась тема, которую каждый должен был выразить графически за десять минут. При этом в рисунках запрещалось использование каких-либо поясняющих слов. Затем анонимные листы пускались по кругу и каждый отмечал крестом понравившуюся ему роботу. Автор листа, набравшего большее количество "крестов" становился победителем, забирал ставки (по двадцать копеек с каждого) и получал право направить "гонца" за портвейном.

 

Степень графического мастерства и эстетические качества на блиц – турнирах не принимались в расчёт - ценилось, прежде всего, способность мыслить нестандартно. Близкая к абсолютной свобода самовыражения допускала любые, самые абсурдные варианты визуализации идеи, но при этом поощрялось умение замаскировать некоторые аспекты ,тeмы, запрещённые господствующей идеологией.

 

Блиц-турниры способствовали интеллектуализации карикатуры. Не случайно они

напоминали "брейн-сторм" - эффективный метод эвристики, популярный в 60е-80е годы в коллективах научных институтов и лабораторий.

При коллективном обсуждении работ речь шла о концептуальной стороне произведений, а вопрос об изобразительных средствах впрямую не затрагивался. Проблемы изобразительной грамоты считалось личным делом автора и могли обсуждаться лишь в той степени, в какой они мешают или помогают выявлению основной идеи. Всё что "не работает" на образ рассматривалось как "мусор". Любой штрих или пятно предлагалось оценивать лишь с позиции семантики.

 

По умолчанию предполагалось, что сама по себе изобразительная манера не имеет самостоятельного значения, как это бывает в "обычных" жанрах графики и живописи. Постоянно сосредотачиваясь на концептуальной стороне произведения автор, движимый интуицией и рациональным отбором, спонтанно вырабатывал свой индивидуальный почерк и находил приёмы, адекватные идейному замыслу. В результате такого подхода начинающий почти не испытывал искушения подражать авторитетному мастеру и вырабатывал свой неповторимый и узнаваемый художественный язык, как производное от его интеллекта и темперамента.

В настоящей статье не ставится задачи анализа творческих индивидуальных манер отдельных мастеров и региональных особенностей Петербургской школы картуна вцелом. Эти темы, возможно, ещё привлекут внимание исследователей.

При всех различиях в творческих манерах Ленинградских картунистов в их работах, в той или иной степени, прослеживается одна общая тенденция, это путь от просто смешных "изошуток" двадцатилетней давности к более углублённому постижению мира. Юмор становится более содержательным, когда к смеху примешивается грусть, тревога и вопросы без ответов. Тенденция к усложнению образного строя карикатуры раздвигает её жанровые границы. Наиболее яркие результаты этой эволюции проявились в последних работах Михаила Стрельцова, Дмитрия Майстренко, в некоторых листах Виктора Богорада.

С другой стороны, русское искусство 70-80х годов начало разрабатывать некоторые аспекты картунистической графики. Это и иронический "стёб" соцарта, и примат содержания над формой концептуализма, и чёрный юмор некрореализма, и всё это вместе взятое в творчестве Анатолия Белкина. Близко к картуну творчество митьков, а последние работы Владимира Овчинникова могут украсить хорошую выставку картунистов.

За последние десять лет рухнули все цензурные ограничения, не стало запретных тем. Свобода слова и самовыражения отменила необходимость в "эзоповом языке", этом великом стимуляторе творчества картуниста. Если при социализме неaнгажированные карикатуристы могли выжить лишь объединившись, то теперь легче выживать в одиночку. Дружеские и профессиональные связи сохранились, но ЛКК практически прекратил своё существование, оставив свой яркий и, в тоже время пока почти никем незамеченный след в истории искусства нашего города.

Владислав Бугаев. 1996 г.